ФинПутевод

Российский Центробанк не борется с инфляцией, а только «прописывает аспирин больному раком», в четверг съязвил бывший министр экономики, глава Сбербанка Герман Греф на инвестиционном форуме «Россия зовет!». «Главный антиинфляционный орган нашей экономики — это ФАС [Федеральная антимонопольная служба] и господин Артемьев [ее глава]», — рискнул обидеть он сидящую рядом главу Центробанка Эльвиру Набиуллину. Причин для сложных отношений у них немало: в 2007-м она сменила Грефа в кресле министра экономического развития и торговли, а сейчас от нее зависят условия, на которых Центробанк предоставляет Сбербанку финансирование (вопрос существенно заострился из-за западных санкций).

Да и в целом Греф явно был настроен критически: призывал бороться с катастрофической неэффективностью государственного управления, включая госкомпании (возможно, забыв на секунду, что и сам руководит одной из них), ругал федеральные целевые программы, возмущался ограничениями импорта и обронил пару горячих фраз, вызвавших смех в зале пополам с аплодисментами. «Когда я думаю, что импорт прекратится, я вздрагиваю. Ладно, я готов не есть… [нужное слово так и не нашлось]. Но! Я уже сегодня не могу без благ цивилизации, я не могу стоять в старый Сбербанк в очереди, чтобы меня там обслужила девушка», а также: «Нельзя мотивировать людей, как в Советском Союзе, ГУЛАГом».

Всю эту критику за отсутствием новизны и последствий можно смело оставить за скобками. Однако, настроившись на спор с людьми из правительства, Греф просветил рентгеном их привычные официальные речи, заигравшие вдруг свежими красками задорного абсурда.

Труп врага

Собеседники Грефа — Эльвира Набиуллина, ее преемник (через одного) в Министерстве экономики Алексей Улюкаев, министр финансов Антон Силуанов — приехали, чтобы объяснить нескольким сотням потенциальных инвесторов текущую экономическую политику России. С этой задачей они справились довольно быстро, с редким единогласием озвучив общий консенсус: никаких решительных действий, антикризисных мер и введения новых стимулов правительство не планирует. Только экономия бюджета, только высокие процентные ставки и инфраструктурные мегапроекты — вот наша стратегия на сложное время.

Антон Силуанов назвал огромным достижением правительства сокращение расходов бюджета на 1 трлн рублей. Ради этого пришлось отложить часть оборонных расходов и заморозить зарплату бюджетников. Министр не уточнил, что даже с такой корректировкой национальная оборона остается единственной статьей бюджета, чье финансирование из года в год не уменьшается, а растет. А отказ от индексации зарплат бюджетников, по сути, означает их сокращение из-за инфляции. Но, по мнению Силуанова, это даже хорошо: «Ни в коем случае нельзя увеличивать внутренний спрос». Меньше денег у людей — ниже инфляция.

В сторонники этого пассивного подхода внезапно записался и Алексей Улюкаев, который еще полгода назад требовал смягчить бюджетное правило и пустить больше денег в экономику, а совсем недавно просил у президента полномочий влиять на слишком консервативные решения Центробанка. Сейчас же министр экономического развития ограничился сомнительной поговоркой: «Если долго сидеть на берегу реки, увидишь, как мимо тебя проплывает труп твоего врага. Если долго проводить последовательную политику, то инфляция снизится и экономический рост ускорится». А чтобы никто не удивлялся такой резкой смене позиций, он дезавуировал любые свои высказывания тезисом о том, что все равно время действовать уже упущено: «В заглавии сессии сказано: время ключевых решений. Но в каком-то смысле время ключевых решений давно прошло. Они должны были быть приняты гораздо раньше». А раз их не приняли или приняли, но не те (бюджетное правило сохранили, накопления за 2015 год решили заморозить, процентную ставку по кредитам трижды повысили), то министр экономики ответственности за происходящее уже и не несет.

Глава Центробанка Эльвира Набиуллина яснее всех разложила по полочкам аргументы в пользу экономии и жесткой денежной политики. Никакое стимулирование, послабление, повышение расходов не способно помочь российской экономике, потому что спад имеет не циклическую, а структурную природу. Это низкая производительность труда, плохие дороги и все то, что в универсальной формулировке всех чиновников требует так называемой «расшивки узких мест» и «структурных реформ». Эти слова сегодня повторяли и Улюкаев, и Силуанов. Получается, что за «структурные реформы» правительство как бы не отвечает, ведь это требует политических решений на самом высшем уровне. А пока их нет, и сделать ничего нельзя.

На самом высшем уровне к этому тезису относятся с нескрываемой иронией. «Здесь выступавшие наши министры, председатель Центрального банка — они вам рассказывали наверняка про цикличность экономики, про структурные ограничения, правильно? Ну вот, я слушаю это каждую неделю. Но на самом деле ведь на сто процентов никто не может ничего сказать», — прокомментировал президент Владимир Путин, приехавший на форум чуть позже.

Слишком сложные вопросы

Герман Греф вряд ли планировал выступать сегодня с разоблачительной речью. У него была заготовлена презентация с выдержками с экономического форума в Сочи, с которой он и начал. Но не удержался и ткнул свою коллегу Эльвиру Нибиуллину парой неприятных нестыковок. Она подкрепила свою политику жестких ставок тем, что точно так же действуют в других странах с высокой инфляцией и добиваются ее снижения. Греф из таких стран припомнил лишь нищую африканскую Уганду. В то время как центральные банки развитых стран в приближении кризиса включают печатный станок и вытягивают рынки.

Набиуллина попросила защиты у Антона Силуанова, сославшись на его слова: «Инфляция всегда имеет монетарную природу» и, значит, ее можно сдерживать с помощью высоких кредитных ставок. Греф снова не выдержал: «Ну конечно, если отменить деньги, не будет и инфляции». Он напомнил, что главные причины высокой инфляции — это не избыток денег в экономике и не растущие зарплаты (с чем борются Набиуллина и Силуанов), а высокие тарифы естественных монополий и цены на продукты. Греф считает, что правительство обязано не сидеть сложа руки, а решать две эти проблемы: «Не прятаться за кого-то и говорить: у правительства здесь нет места. Места более чем достаточно!»

«Сколько я себя помню, Игнатьев [глава Центробанка в 2002-2013 годах Сергей Игнатьев] всегда ставил ориентир по инфляции 4,5%, всегда промахиваясь на 1,5 пункта, — вошел в раж глава Сбербанка. — Но, коллеги, никто не доверяет этим прогнозам. — И тут же от воспоминаний перешел к угрозам: — Может Центробанк добиться своих целей? Может. Цена этого вопроса — в первую очередь положить все банки сразу же, не давать никакой ликвидности никому. А мы положим всех наших заемщиков».

Вполне корыстный интерес Грефа здесь понятен, но примечателен финал этой тирады. Призвав правительство действовать, он постепенно остыл и махнул рукой. «Вы задаете слишком сложные вопросы для такой аудитории», — обратился он к слушателю, попросившему пояснить немонетарную природу инфляции. И хотя в зале случайных людей как раз не было, спорить с высокомерной издевкой никто не стал — если публика готова проглотить пустые чиновничьи отчеты об оправдании бездействия, едва ли она обидится, если кто-то произнесет это вслух.

Новости.

Комментарии запрещены.