Михаил Прохоров: У нынешнего кризиса нет дна
Глава группы «ОНЭКСИМ» Михаил md-prokhorov Прохоров поделился своим взглядом на истинные причины нынешнего мирового финансового кризиса.
***
Я уже говорил о том, что у этого кризиса нет дна. Потому что это — первый кризис в истории глобализации, который бьет в старые системы. Т.е. мы сейчас живем в мире, который изменяется, и в котором после происходящих изменений финансовая система будет существовать по новым правилам. Старая мировая финансовая система Wall Street со своими традиционными правилами перестала существовать. Это очевидно. Как будет выглядеть новая? Мы с вами все сидим в партере, ну кто-то в амфитеатре, у кого какие места, и смотрим, как вот буквально на наших глазах формируются новые правила. Сколько по времени они будут формироваться — этого не знает никто.
Сегодня старые традиционные методы регулирования уже не работают. Так, в Америке весь последний год финансовые власти пытаются использовать монетарные методы управления экономикой через изменение ставки рефинансирования. Опускают. Раньше это работало, фондовый рынок при снижении ставки рос. Теперь ставку опускают, а фондовый рынок все равно валится.
Мой главный тезис состоит в том, что виртуальный мир деривативов, который исчисляется несколькими сотнями триллионов долларов и в разы превышает реальный денежный рынок, фактически представляет из себя гигантский объем квази-денег, которые долгое время не влияли на ситуацию в мировой экономике (только косвенно). И все регуляторы мира пропустили эту ситуацию. Когда же начались проблемы с ликвидностью, то этот виртуальный мир вдруг стал реальным. Финансовая система, привыкшая к большому объему квази-денег начала востребовать их в реальности. Сейчас происходит сжатие.
Постараюсь объяснить популярно: представьте, что вы — банк, я – клиент. Я к вам пришел — дайте денег в залог. Вы мне дали 100 миллионов под 10% годовых, я начал строить завод, а вы решили до конца строительства не ждать, сделать дериватив и продать его на рынке, поделившись частью процентного дохода. Дальше он может еще расщепляться и перепродаваться несколько раз. А я разорился и завод не построил. А дериватив-то живет самостоятельной жизнью, как реальная ценная бумага, т.е. получается, что дериватив стал необеспеченным инфляционным инструментом.
Все это — математика, но эта математика должна заканчиваться. Собственно, она и закончилась. И в некотором смысле нынешний кризис – это кризис доверия к ликвидности. Ведь с экономикой все хорошо. Если вы посмотрите экономические прогнозы, то все дают рост мировой экономики в среднем на 3%. Но пропало доверие. Когда в системе банковской нет доверия, работать невозможно: не понятно, кто стабилен, кто нестабилен. Если раньше было точно известно, что вот, например, эти монстры на Wall Street — это навечно, то сейчас их нет.
То, что мы наблюдаем сегодня — это совершенно новый кризис именно глобальной экономики. Такого не было никогда. Этот кризис в некотором смысле похож на «великую депрессию». Только тогда он был в одной отдельно взятой стране, а сейчас это распространилось из-за проблем в Америке по всему миру. Мир стал взаимноувязывающей силой.
Особенностью этого кризиса является то, что страны, которые имеют более развитые фондовые рынки и инструменты, включая деривативы и прочие производные, попали в более сложную ситуацию, чем, например, Россия. Но сказать о том, что на нас не повлияет мировой кризис, как поначалу казалось, нельзя. При этом, у нас есть больше возможностей не только минимизировать последствия кризиса, но и произвести определенную экспансию на мировые рынки. Какие именно — расскажу потом.
Михаил Прохоров